Переводы. Издательская группа "Только веруй!"

---

"Весть Третьего Ангела - 1893". Алонзо Джоунс (1893, Бюллетень Конференции) Между 1888 и 1893 американский Конгресс, посредством издания законов о "воскресном дне" предпринял попытку сформировать "образ зверя". Это и было фоном проходившей в 1893 году конференции АСД. То, что говорил о праведности по вере Джоунс, на знаменитой конференции 1888 года не сохранилось, но те идеи легли в основу его проповедей теперь. По вступлению можно представить насколько эти проповеди важны. Например: "Летом 1908 года у Елены Уайт было побуждение написать автору трудов, представленных в этой книге. Наряду с прочими советами и рекомендациями она сделала следующее важное замечание в отношении этих проповедей (на тот момент им было уже 15 лет): «Мне было поручено использовать твои материалы, опубликованные в 1893 в Бюллетенях Генеральной Конференции... Мне было показано, что эти статьи, вдохновленные Святым Духом, многим помогут» (Письмо 230, написанное 25 июля 1908)."

30.05.2010

Часть 2.2

ВЕСТЬ ТРЕТЬЕГО АНГЕЛА  Часть 2.2

Осознавая, что эта резолюция была представлена с пониманием дела, для того чтобы открыть нам путь для подачи петиций, для того чтобы наша точка зрения по этому вопросу могла быть услышана, мы продолжали работать в этом направлении. Было организовано слушание. Брат Мун уверен, что, если бы слушание прошло до Рождественских каникул, то нас бы выслушали; но оно было назначено только после праздников, во время которых Конгресс отдыхал; когда же он возобновил работу, мы обнаружили, что Председатель Комитета очень изменился, стал другим человеком. Мне сообщили, что он в то время ужинал с Элиотом Ф. Шепардом (узнать, кто это, сделать ссылку). Повлияло ли это как-то на его пищеварение или внешний облик, я не знаю. Но в любом случае, это или что-то другое заставило его аннулировать все сделанное ранее и отказаться от принципа, который он воплотил в приведенной выше резолюции и представил, чтобы нас выслушали.

            Доктор Льюис, баптист седьмого дня, отправился в Конгресс, чтобы выступить. Он сказал мне, что пошел к Г. Дурбороу, председателю комитета, и попросил слова. Дурбороу поинтересовался, какую организацию Д-р Льюис представляет и каковы его доводы. Льюис сказал, что речь пойдет о противоречии принятого Конгрессом постановления Конституции, на что Дурбороу сообщил, что Комитет принял решение впредь не выслушивать никаких аргументов относительно религиозных принципов, а вести разговор только о законодательной политике; что также было решено не обсуждать уже принятые Конгрессом решения, независимо от того, противоречат они Конституции или нет, ибо предполагалось, что Конгресс имеет право так поступать. Никакое упоминание в отношении уместности законодательства не учитывалось. В расчет принималось только, будет ли лучше для политики страны, чтобы ярмарка была открыта в воскресенье или закрыта, как было решено Конгрессом.

            Доктор Льюис не нашел, что ответить на это, он уже и не собирался ничего больше говорить, но на третий день, на последних минутах заседания, Г. Дурбороу предоставил ему пять минут для выступления. Д-р Льюис ответил, что ему нечего сказать, что у него с собой нет документов, и что при сложившихся обстоятельствах он не намеревался выступать. Но Г. Дурбороу настаивал на выступлении, говоря, что при желании Льюис может занять пять минут.  Льюис так и поступил, воспользовавшись временем достаточно небрежно. (42)

            Сэмьюэл П. Патнэм, который является президентом Американской Федерации Свободы Мысли, присутствовал на слушании с той же целью, имея в кармане несколько тысяч петиций. Он подошел к Г.Дурбороу, чтобы тот предоставил ему немного времени, и получил ту же информацию, что и Льюис: аргументы, относящиеся к соответствию принимаемых решений Конституции, не рассматриваются; выслушивается только то, что имеет отношение к политике законодательства. Узнав, что дело обстоит именно так, Г. Патнэм не стал настаивать на выступлении. Но, как и в предыдущем случае, ему было предоставлено слово. Те несколько минут, которые ему были выделены, он использовал максимально эффективно.

            Я добрался туда достаточно поздно и не успел узнать об изменениях. Брат Мун был в курсе происходящего, но у меня не было возможности поговорить с ним. Мой поезд опоздал, но я приехал вовремя, потому что очень торопился попасть в зал заседаний к началу дискуссии. Так что у меня просто не было времени узнать ситуацию. После слушания ко мне подошел Г.Томпсон из Чикаго и поинтересовался, согласен ли я занять оставшееся время своим выступлением. Я писал брату Муну, что, какие бы варианты мне ни предложили, я согласен подстроиться под обстоятельства. Поэтому я решил, что обо всем уже договорились. Я ответил Г. Томпсону, что, если он считает нужным, я выступлю, но предпочел бы сделать это на следующий день после выступления Американского Субботнего Союза. Я подчеркнул, что, если только руководство сочтет, что мне следует выступить теперь же, я сделаю это. Когда я начал, я начал именно с того, с чего собирался – с вопроса законодательства, то есть именно  с того, что было решено не обсуждать. Я сразу заметил, как присутствующие забеспокоились. Больше всего нервничал председатель. Но я не знал, в чем причина. Я предвосхищу ваш вопрос. Действительно, в начале слушания председатель сделал заявление, которое я теперь понимаю, но которого не понял в тот момент. Он сказал: «Сегодняшняя встреча проводится с целью выслушать тех, кто стремится улучшить законодательство, находящееся на рассмотрении Комитета. Считаю, что будет правильным сообщить Комитету, что настоящее дело несколько отличается от дела, которое разбиралось год назад; что Комитету предлагается изменить существующий закон, а не создавать новый, как было предложено год назад. Поэтому ожидается, что обсуждение этого вопроса в присутствии Комитета будет происходить исключительно в рамках изменений, представленных Комитету в резолюции (ее копии находятся на столе, и вы можете их получить), которая призвана внести коррективы в закон, касающийся закрытия ворот Колумбийской Выставки в воскресенье, позволив им оставаться открытыми при соблюдении приведенных в резолюции условий».

Выражение «Не создавать закон» я тогда не понял, но хорошо понимаю теперь. Но, с другой стороны, хорошо, что я выступил в те отведенные мне полчаса, потому что после этого больше не было возможности говорить в течение тридцати минут. Самая долгая речь из тех, которые были в последующие дни, длилась около двадцати пяти минут, а большинству из пятидесяти семи выступающих было предоставлено в среднем лишь по десять минут.

Хотя председатель не принял аргумент, приведенный мною по поводу Конституции, все же другие члены Комитета задавали вопросы, пока не истекли полчаса, а каждый их вопрос был задан так, что при ответе я был вынужден ссылаться на Конституцию и говорить о том, что сделанное противоречит написанному в ней. Так что аргумент, который они желали отклонить, был представлен, несмотря на противодействие председателя. А то, что он отказался услышать от нас, сказали другие, и они это сделали гораздо лучше, чем смогли бы мы.

Важно:  Чтобы добавлять комментарии, пожалуйста авторизуйтесь
Издание:  a:2:{s:4:"TEXT";s:119:"<a href="http://tolkoveruy.ru/files/translations_of_Tv/">Издательская группа "Только веруй!" </a>
<br />
";s:4:"TYPE";s:4:"html";}

Возврат к списку

---

---