Субботняя школа с динамикой вести 1888 года

04.06.2012

урок 010 Ответная любовь

Урок № 10. "Ответная любовь"
 из цикла "Евангелизм и свидетельство"
Комментарий на урок субботней школы с динамикой вести 1888 года.
Комментарий составил пастор Пол Пенно. Перевод Кожевникова Павла.

   Когда "Господь в Своей великой милости послал самую драгоценную весть Своему народу через старейшин Ваггонера и Джоунса" в эпоху 1888 года, её основной направленностью было завоевание душ в приготовлении ко Второму Пришествию Христа в том же поколении.
   В частности, эта весть была дана для того, чтобы "показать этому миру в более ярком свете вознесённого Спасителя, жертву за грехи всего мира." (Свидетельства для проповедников, стр 91). Поэтому эта весть представляла собой нечто большее, чем предмет для теологических дискуссий для членов церкви. Елен Вайт давала определение этой вести и нашу роль в том, чтобы открыть её миру языком 18-й главы книги Откровение. Эта весть была, как мы говорим, громким кличем третьего ангела. Она понимала, что весть Джоунса и Ваггонера была началом этого Громкого Клича.(Ревью энд Геральд, 22 ноября 1892 года)
   В течение всех тех лет, когда она оставила более 300 утверждений, в которых она призывает Божий народ внять этой вести, её сердце было обременено миссией, заключающейся в том, чтобы открыть эту весть нашему миру. Она глубоко сожалела о том, что в конце эпохи 1888 года противостояние людей этой вести дошло до такой точки, что эта весть была "в великой степени удержана от мира" (Избранные вести, том 1-й, стр 235). Весть сама имела в себе встроенный евангелизм. Её невозможно было бы остановить после того, как она начала бы звучать, если бы, конечно "братья" не преуспели в её удержании от мира, как написано на той же странице Избранных вестей.
   В конце этой эпохи основное сожаление и разочарование Елен Вайт было связано не с желанием того, чтобы всё больше денег выделялось на "общественный евангелизм", но с оплакиванием того факта, что наши служители и народ не поняли саму весть. Её мысли в то время Громкого Клича занимало не столько то, что мы называем "общественным евангелизмом", где один или несколько человек провозглашают Евангелие, а остальные приходят их слушать (этот метод появился позже), но личный евангелизм, в котором участвуют члены церкви, которые пришли к пониманию вести. Она видела метод "один на один" как самый эффективный в завершении евангельского поручения, способный завершить работу в том одном поколении. Она видела небесное предназначение этого метода для нас.
   Однако сила, которая скрывается за её видениями, должна быть понята: Этой силой была "истина евангелия", которая содержалась в самой вести 1888 года. Эта истина заключалась не в развязывании теологических узлов и противоречий. Эта проповедь заключалась не в "усилиях конференций", прилагаемых в организации встреч в палатках или залах. Сила этой проповеди заключалась в том, что простые люди начинали понимать простые истины, которые до тех пор не понимались так ясно. Эти истины захватывали души простых людей, котому что эта Благая Весть восполняла их сердечные нужды. Она содержала в себе новое понимание Нового Завета. Данные истины никогда так ясно ещё не провозглашались. Поэтому эти истины вдохновляли людей делиться этой Благой вестью.
   Данные истины включали в себя оправдание, которое Христос совершил Своей жертвой "за грехи всего мира". Калвинистские и арминианские точки зрения действовали подобно духовной катаракте, ослепляя людей. И это ослепляющее действие так и оствалось в силе. Поэтому ясность в этом вопросе, вносимая вестью, была сильной мотивацией в том, чтобы делиться этой вестью.
   Данные истины также включали в себя понимание того, что такое вера. Вера открылась как сердечное осознание того, что стоило Сыну Божьему спасти этот мир. Пусть наше сердце будет тронуто "истиной евангелия", пусть Спаситель будет превознесён на Своём кресте, и уже ничто не будет в силах остановить верующего от провозглашения этой вести!
   Данные истины также включали в себя новое понимание послушания закону Божьему. В разгар провозглашения вести 1888 года, послушание стало радостью. "Тысячи долларов" в виде десятины потекли в церковь без всякого давления, просто потому, что весть "веры, действующей любовью ("агапе")" овладела сердцами.
   Возвращение десятины Господу стало радостью, потому что теперь бремя Христа понималось в своей истинной сущности, то есть, как Он сам сказал: "бремя Моё легко, и иго Моё благо". Любовь к деньгам была поглощена любовью к Евангелию.
   Данные истины также включали в себя понимание о "близости Спасителя". Это настолько приблизило Иисуса к нам, что "мы" видели Его как реального "Спасителя, который вблизи, а не вдали". Путанница в "нашем" понимании, касающемся личности Христа, была решена. Библейское учение заменило неясность протестанского тумана, унаследованного от Римского Католицизма. Елен Вайт видела молодых людей, которые встретились лицом к лицу с Иисусом, как будто бы они завернули за угол и внезапно столкнулись с Ним.
   В конце концов скучная доктрина о святилище стала интересной. "Мы" обраружили причины для такой жизни, которая бы зажгла нас новым рвением. Мы могли сотрудничать со Христом в Его завершающей работе Первосвященника. Каждый человек внезапно приобрёл чрезвычайную важность и уважение к себе как тот, кто может приблизить возвращение Иисуса, потому что мы действительно могли помочь Ему завершить Его последнюю миссию в этом мире.
  Этот список можно продолжать долго. Истины 1888 года побудили многих воскликнуть: "Я никогда не читал Библию с таким ясным осознанием её истин!" Эти истины просто обязаны были быть открыты всем людям! Никто не мог удержать верующих от их распространения.
   Это был "евангелизм", чистый и простой. Сила была не в кампаниях, проводимых конференцией, а в самой истине. Было ясно, почему Павел был прав, когда говорил: "Любовь Христова объемлет нас" (в оригинале "поведёт" нас). Вы просто не сможете оставаться в покое! (Проводимые конференциями кампании явялются прекрасным средством евангелизации, если они провозглашают ясные и уникальные елементы истин "Позднего Дождя" и "Громкого Клича". Эти истины имеют силу для обращения людей и для того, чтобы сохранить их в вере до самого пришествия Господа).
   Мечтой Елен Вайт было провозглашение этой вести в "каждой общине", а затем распространение её по всему миру за её пределами, где миллионы людей могли бы найти драгоценные истины в учении о кресте, которое они ранее никогда не слышали.
   Суровой действительностью является тот факт, что как протестанты, так и Римские Католики, при всей своей искренности, никогда не понимали суть и значение креста Христова! Причина заключается в общепринятом учении о бессмертии души, которое затуманивает и скрывает от их понимания истину о том, что произошло на кресте. Адвентисты Седьмого Дня исповедуют смертность человека в целом вот уже почти два столетия, но их неясное понимание двух заветов в свою очередь удерживает их самих от ясного понимания того, что случилось на кресте. Поэтому провозглашение креста Христова стало сутью Громкого Клича 1888 года, которую мы ждали десятилетиями, но всё же мы так никогда и не восприняли эту суть.
   Иисус провозгласил эту же самую истину, которая позже и представляла собой чистый "евангелизм" в вести 1888 года. Это было на праздник кущей в Иерусалиме, прямо перед Его распятием:
   "В последний же великий день праздника стоял Иисус и возгласил, говоря: кто жаждет, иди ко Мне и пей. Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании (Песнь песней 4:15), из чрева (из сердца - анг. пер) потекут реки воды живой." (Иоан.7:37,38)
   Это утверждение является ничем иным, как определением того метода евангелизма, который Иисус любил. Он не оказывает на нас давление, чтобы побудить сделать то, или это. Он не внушает нам чувство вины за то, что мы не занимаемся евангелизмом более интенсивно. Он просто гарантирует нам, что если мы воистину уверуем в Него, то чистейший евангелизм будет проистекать из наших сердец, как из переполняющегося источника. Конечно, никто не сможет воистину "уверовать", если он не поймёт весть. Поэтому провозглашение, обучение "самым драгоценным" истинам чрезвычайно важно.
   В этом и заключается истина, которую Елен Вайт, Джоунс и Ваггонер видели в вести 1888 года. Любовь к этой вести, которая пробуждается в душе человека, впервые открывающего её для себя, никогда не умрёт. Появляется жажда того, чтобы каким-то образом поделиться этими истинами с каждой душой, которую вы встречаете. То же самое побуждение двигало и ранними христианами. Как только кто-то начинает понимать эту весть правильно, по нему это сразу становится видно.
   Елен Вайт говорит нам, что мы будем удивлены теми "простыми средствами", которые Бог будет использовать в последнем провозглашении вести третьего ангела: эти простые средства содержатся в вести 1888 года. Эта весть застала врасплох всех, включая саму Елен Вайт. Когда эта весть в своей чистоте и силе остаётся неразбавленной идеями Вавилона, которые обесценивают её, разве она не будет провозглашена так, как этого желают небеса, "каждой адвентистской общине", а затем и всему миру? (В Божьем провидении этот план совершится) Последний проблеск ставы евангелия осветит наш мир, и в первый раз со времён Пятидесятницы слово "евангелизм" наконец приобретёт своё истинное значение. Аминь.